Однако не одними Плеядами богат ноябрь. В этой главе мне хотелось бы поведать о туманных объектах, которые скрыты не в силу недостаточного блеска или своей низкой поверхностной яркости, а в силу очень редкой цитируемости в разнообразных руководствах, ориентированных на наблюдателя объектов глубокого космоса. Часть из них, с которых я начну разговор, поднимается во время кульминации не так высоко, как того хотелось бы российским любителям астрономии, но сей факт способен лишь несколько осложнить наблюдение, но никак не скрыть от нашего пытливого взора эти неповторимые пятнышки, расплывчатые закорючки да крохотные шарики светящегося тумана.
Ноябрьскими ночами в редкие ясные часы на южной части небосклона доминирует Эридан – созвездие-река. Извилисто катит он свои воды от правой ноги Ориона почти через весь небосвод, скрываясь под горизонтом в его южной части. Словно повторяя изгибы реки небесной, отражается на поверхности земли наш Воронеж – тёмная лента на заиндевелых просторах изъеденной оврагами равнины. Ноябрьская ночь наполнена порывами свежего, почти зимнего ветра, бесцеремонно срывающего с тебя покровы тепла. Полчаса наблюдений, и ты продрог, словно бездомный пёс. Да, конечно, весьма неудобно натягивать на себя еще один свитер и каждые полчаса греться чаем в домике, но именно ясными и редкими ноябрьскими ночами ощущаешь, как стираются грани между нашим земным миром и небесной твердью, когда одним глазом тебе виден грустный русский пейзаж, затянутый робкой пеленой снега с перемигивающимися вдалеке оранжевыми огоньками, а другим – далёкая, в десятках миллионах световых лет, галактика, очень похожая на ту, в которой довелось жить нам самим…
Один взгляд на линию горизонта, и ветер в новом своем порыве доносит обрывки собачьего лая, один взгляд в окуляр, в пространство, ограниченное линией поля зрения – и тут же проступает почти призрачное округлое сияние, возраст которого 65 миллионов лет… И где-то я, затерянный словно песчинка между величием далекой галактики и убогостью близлежащей русской деревеньки, вмёрзшей в ноябрьский пейзаж. Подумать только, миллионы лет назад, когда её свет только отправился в долгое путешествие к моему глазу, на Земле еще царствовали динозавры, а одни из первых млекопитающих робко ютились в пещерах. Где-то в бездне космоса по направлению к нашей планетке нёсся метеорит, которому было суждено в корне изменить судьбу как динозавров, так и млекопитающих. А быть может, не было никакого метеорита и внезапно вымерших динозавров – не мне строить гипотезы. Но в чём я твердо уверен – так это в своём единстве с продрогшими оврагами, холодным ветром, своим телескопом и той далекой галактикой. И в том, что нас объединяет.
Яркая, по меркам туманных объектов, галактика NGC 1232 незаслуженно обделена вниманием не только отечественных, но, отчасти, и западных любителей астрономии. Обладая блеском около 9,6m и размерами 7’ × 6’, галактика лежит на одинаковой высоте с уже упоминавшейся NGC 247 или с рассеянным скоплением М41 в Большом Псе. Великолепие этой гигантской, диаметром 130 000 световых лет, галактики в полной мере ощущается на профессиональных фотографиях, где видны мощные и ветвящиеся спиральные рукава, а также её притулившаяся сбоку товарка – галактика-спутник NGC 1232A. Кстати говоря, с этой парой галактик связана интересная история.
Известный американский астроном Хэлтон Арп, автор каталога пекулярных и взаимодействующих галактик, а также критик теории Большого Взрыва, сделал тонкое наблюдение: NGC 1232 и NGC 1232A обладали одинаковой детализацией звёздных сгущений, областей H II, а также других структур, что указывало на то, что обе галактики находятся примерно на одном расстоянии. Однако красное смещение компаньона оказалось значительно выше, чем у своего гигантского соседа, что говорило о том, что галактика NGC 1232A располагается в четыре раза дальше. В ответ на это Арп, не вполне одобрявший метод определения расстояний до галактик по их красным смещениям, привел следующий факт. На фотографиях двух галактик было отчётливо видно, что спиральный рукав, примыкающий к NGC 1232A, был значительно деформирован и сильно разветвлён, указывая на то, что между галактиками существует гравитационное взаимодействие. Являлось ли совпадением и то, что обе галактики имели одинаковую степень детализации структуры, и одна из них обладала отчётливыми возмущениями в той области, куда якобы проецировалась другая?
Стоит отметить факт наличия у галактики NGC 1232 больших запасов тёмной материи. По измерениям астрофизиков, динамическое поведение этой галактики удовлетворительно описывается, если принять её массу в три раза большей, нежели это предсказывается на основании светимости входящих в неё звёзд. Таким образом, лишь около 30% массы этого объекта приходится на звёзды и газопылевые туманности, словом, то, что мы видим на фотографии либо телескопы.
Согласитесь, трудно поспорить с тем, что галактика NGC 1232 является более чем достойным объектом для наблюдения. Её местоположение на небе достаточно легко вычислить, отталкиваясь от звезды τ4 Эридана, однако для обнаружения самой галактики потребуется проявить долю терпения.
NGC 1232 выигрывает по поверхностной яркости у М74 из созвездия Рыб, печально известной в этом плане, однако, невысокое положение над горизонтом способно серьёзно подпортить впечатление от увиденного. 150-мм телескоп при использовании бокового зрения показывает слабое туманное пятнышко округлой формы. Центральное утолщение не очень сильно выражено, и галактика напоминает комету. И если вам удастся ясной и по-зимнему прохладной ноябрьской (или какой-либо другой) ночью увидеть в поле зрения окуляра округлое сияние этого объекта, обязательно вспомните о похожести двух наших галактик, о динозаврах и о том, что нас объединяет.
Галактика NGC 1232, как и почти все остальные, не одинока на звёздном небе. Она является полноправным участником группы галактик Эридана (Eridanus Cloud of Galaxies), а также скопления галактик созвездия Печи (Fornax Cluster).
Как видите, мне пришлось упомянуть еще одно экзотическое созвездие – Печь. Многие если не скажут, то подумают: «Эту Печь и глазом-то на небе не рассмотреть, не то, что дип-скай объекты в ней», – и отчасти будут правы. Правы потому, что самая яркая звезда созвездия, α Печи имеет блеск всего 3,9m, поднимаясь на широте Москвы всего лишь на пять градусов над горизонтом. Если же говорить обо всем созвездии, то на территории нашей страны оно никогда полностью из-под горизонта не показывается. Другое дело, туманные объекты этого созвездия. Ряд из них можно наблюдать при определенном везении и в средней полосе России. В моём случае под везением я понимаю наличие домика вдали от больших городов и сел, а также полностью открытую южную часть горизонта. Хочу сразу предупредить, что всё нижеописанное вполне уверенно зафиксировано мной в скромный по нынешним меркам 150-мм рефлектор.
Если от галактики NGC 1232 вернуться к τ4 Eri и направить взор дальше – восточнее и чуть ниже – обнаружится примечательная планетарная туманность NGC 1360. Она уникальна, как по-своему уникален каждый туманный объект на нашем с вами небе. В чём и предлагаю немедленно убедиться.
Начать стоит с того, что с момента открытия в 1857 году сей объект провел большую часть «жизни» в статусе пекулярной туманности или галактики. Это, в общем, неудивительно, ведь располагался он на участке небесной сферы, густо заселённой галактиками. Многие из этих галактик явил миру великий Гершель, однако, описание объекта, ставшего впоследствии именоваться NGC 1360, у него отсутствует. Да и яйцеобразный внешний вид туманности скорее напоминает галактику.
Туманность была открыта 37-летним американским любителем астрономии Льюисом Свифтом. Позднее он стал известен как один из наиболее выдающихся американских астрономов того времени, открыв ряд комет, что было его основной специализаций, а также свыше сотни туманностей.
На этом «удивительности» этой планетарной туманности не заканчиваются. По сути, она является одной из самых старых планетарных туманностей, а вследствие этого сильно разросшейся в размерах. Достаточно сказать, что её видимый поперечник свыше 6’, что в три раза больше поперечника М57 из созвездия Лиры. Следствием этого является весьма низкая поверхностная яркость и не самый характерный для планетарных туманностей вид. И кто знает, смогли бы мы вообще увидеть в наши телескопы эту туманность, не подсвечивайся она очень горячей и очень яркой голубоватой звездой. Достаточно сказать, что её вполне можно зафиксировать в небольшие любительские телескопы – блеск звезды близок к 11,3m. Обладая температурой в 80 000К, она светит в 500 раз мощнее нашего Солнца и непрерывно извергает свое вещество в окружающее пространство.
В телескоп туманность NGC 1360 предстает как овальное свечение примерно одинаковой интенсивности по площади. Само место, где лежит туманность, будет найти довольно просто: она составляет равнобедренный треугольник с двумя звездочками 6,5m. Ещё более точно местоположение туманности укажет ее центральная звезда, останется только попытаться различить вокруг неё призрачное сияние потерянной ею оболочки. Согласитесь, не так часто нам приходится наблюдать планетарные туманности вместе со звёздами, их породившими, – уж слишком тусклы оказываются последние, сбросив в бесконечность космоса большую часть своего вещества.
Совсем рядом с удивительной планетарной туманностью NGC 1360, буквально «в двух-трёх полях зрения» обитает спиральная галактика NGC 1398. На первый взгляд, у неё должна быть пугающе низкая поверхностная яркость, ведь блеск 9,5m распределен по довольно внушительной площади 8’ × 5’, а высота в кульминации на широте Москвы исчезающе мала – всего 8°. Но и в этом ведерке дегтя есть несколько внушительных ложек мёда.
Во-первых, надо заметить, что открыта сия галактика была отнюдь не проживавшими в тропических широтах наблюдателями, а телескопы, использованные для её наблюдения, не превышали 12 см в поперечнике. В декабре 1868 года открытие совершил немецкий астроном Фридрих Виннеке, а следующей осенью, независимо от него, открытие повторил Ойген Блок – ловец комет, живший на территории современной Латвии. Занятно, что оба астронома также заново переоткрыли вышеупоминавшуюся планетарную туманность NGC 1360. Такие независимые переоткрытия были не единичны и происходили из-за того, что многие туманные объекты не были включены ни в один каталог того времени, а оперативных средств обмена информацией в ту пору ещё не существовало.
Во-вторых, галактика NGC 1398 относится к типу SBa, а это значит, что львиная доля её светимости приходится на центральное утолщение. Оно имеет видимые размеры примерно 1,5’ в диаметре, и поверхностная яркость его весьма высока. Наконец, явление атмосферной рефракции немного приподнимает объекты, расположенные возле горизонта, увеличивая их кажущуюся высоту, но это уже совсем сомнительная «ложка мёда», двух первых должно хватить с лихвой, чтобы привлечь внимание к этому довольно экзотичному в силу своего местонахождения объекту.
Вряд ли шестидюймовый рефлектор покажет что-либо кроме ядра этой галактики в наших широтах, однако, и это зрелище может стать по-настоящему запоминающимся. И если уже после наблюдения стоит качнуть трубу «добсона» вниз, то в поле зрения появится далекий горизонт редкими иголочками огоньков. Как всё-таки недалеко расстояние от этой галактики до земли!
Галактика NGC 1398 принадлежит к скоплению галактик Печи, располагаясь на самой его окраине. Центр же этого скопления находится вблизи гигантской эллиптической галактики, следующей по номеру в каталоге Дрейера – NGC 1399.
По количеству членов скопление является крупнейшим после скопления галактик в Деве (в пределах 100 млн. световых лет) – в него входит как минимум три сотни объектов. Невообразимо досадно, что на территории нашей страны это облако галактик толком и рассмотреть не удастся, поэтому остается довольствоваться лишь его слабозаселённым северным предместьем. Стоит отметить, что само скопление лежит на расстоянии примерно 60 млн. световых лет и в отличие от скопления в Деве является гораздо более структурированным, с заметной конденсацией галактик к четко выраженному центру. Шутка ли – львиная доля всех галактик сконцентрирована в радиусе всего двух градусов – поле зрения широкоугольного окуляра. Можно, конечно, помечтать о том, что было бы, если сие скопление находилось чуть выше, либо мы с вами жили чуть южнее. Тогда, скорее всего, оно напомнило бы нам скопление из Волос Вероники – плотное, компактное, с массивными эллиптическими галактиками. Эх, мечты…
Закончить рассказ о незаслуженно обделенных вниманием ноябрьских объектах мне бы хотелось планетарной туманностью NGC 1535 – этаким южным двойником замечательной туманности «Эскимос». Обладая диаметром менее минуты дуги, она достаточно ярка для того чтобы быть замеченной в весьма скромные апертуры. С «Эскимосом» её роднит наблюдаемая «двуоболочечность»: яркая оболочка погружена в более тусклое сияние газового шара, увы, практически не заметного в 150-мм телескоп. Во всяком случае, я не могу припомнить, чтобы отмечал что-то подобное. Внутренняя же составляющая наблюдается без проблем в виде звездочки 10m. При небольшом двадцатикратном увеличении сходство настолько велико, что не знай о дип-скай природе этого объекта, пропустишь его обязательно, не обратив внимания.
Я обычно ищу эту туманность от γ Эридана, затем на восток по извилистой звездной дорожке, на самом конце которой спряталась эта маленькая проказница. Не стоит бояться использования высоких увеличений, ведь почти все планетарные туманности обладают большой поверхностной яркостью; я стараюсь сразу выставить максимально возможное и посмотреть, что из этого выйдет.
А должно выйти следующее: при увеличениях 200× и выше становится доступна для наблюдения центральная звезда туманности блеском около 11,5m. Ее труднодоступность обусловлена очень плотными объятьями яркой внутренней оболочки туманности – её поперечник равен всего 25’’. Не удивительно, что такую, казалось бы, яркую центральную звезду довольно трудно обнаружить, а точнее – отделить от сияния туманности.
Признаюсь честно, мне пока не удавалось различить отдельно от NGC 1535 ее прародительницу – ноябрьская погода даже ясными ночами не сильно дружелюбна к наблюдателю, а иногда не хватает терпения ловить быстро ускользающий в силу вращения нашей планеты диск туманности – на больших увеличениях приходится расплачиваться за незатейливость и дешевизну монтировки Добсона…
Ноябрьская ночь длинна, но редкому наблюдателю удается выдержать её до конца и закончить наблюдения яркими спиральными галактиками Льва. Но именно в ноябре возникает ненасытное желание наблюдать как можно дольше, ведь моменты чистого неба скоротечны, и после них нам остается лишь ждать морозной зимы, её ясного декабря с трескучими синими звездами да белыми, засыпанными снегом полями…
