Любители астрономии, во всяком случае, отечественные, – это люди, которые в полной мере ощущают на себе действие закона подлости. Погода средней полосы России, как известно, не балует нас избытком ясных ночей, а поэтому приходится ловить каждый удобный момент для наблюдений. Бывает так, что вроде бы распогодилось, последние тучки унесены ветром и ютятся возле горизонта, ясный день переходит в прозрачный вечер, на небе загораются первые звездочки, а сам с замиранием сердца начинаешь готовиться к наблюдениям.
И уже не важно, «рабочая» это ночь или «выходная»; телескоп вынесен во двор или на балкон, для пущего комфорта захвачены табуретки (одна для того, чтобы сидеть, другая под ноутбук), разумеется, никуда не деться от коробки с аксессуарами и тонкого, но плотного одеяла, которым я привык накрываться с головой, наконец, выносится ноутбук, и обнаруживается, что хрустальное великолепие небесного свода скрыто под грязными обрывками всё прибывающих туч. Иногда для такой метаморфозы бывает достаточно двух-трёх минут.
Чаще всего подобное происходит, если наблюдения ведутся с балкона. В таком случае тучам проще затаиться на другой, скрытой домом стороне и в самый последний момент триумфально выскочить и расползтись по всему небу. Сие есть проявление закона подлости в этаком «локальном масштабе» что ли.
В глобальном же варианте дело, как известно, обстоит так: с каждым новым днём от мая к июню ночи становятся теплее, а значит, комфортнее, небо реже затягивается тучами, а долгожданный млечный путь со всеми прелестями – яркими диффузными туманностями и россыпями скоплений – поднимается все выше. При этом время, отведенное для наблюдений, тает буквально на глазах: с каждой ночью продолжительность этой самой ночи уменьшается, и на широте столицы лишь первая неделя месяца кое-как способна удовлетворить потребности любителя астрономии.
Чуть лучше обстоит дело на широте моей дачи – в 3° южнее Москвы. Худо-бедно, можно наблюдать весь июнь, но для этого приходится заранее продумывать план наблюдений – буквально с точностью до минуты, а полная темнота наступает только около часа ночи. Разумеется, это не повод откладывать созерцание звёздного неба, но уж больно долго приходится ждать, и слишком скоротечны мгновения общения с вечностью.
К счастью, страна наша широка, и у многих наших сограждан есть родственники в самых разных ее уголках. Не является исключением и моя семья – родители моей супруги родом из Волгограда, а одна из её бабушек живет в Береславке – поселке Волгоградской области.
Расстояние от Москвы до Волгограда – тысяча километров, а преодолевать его на поезде утомительно и душно. На автомобиле – гораздо быстрее и интереснее: города и поселки Подмосковья сменяются равнинами Рязанской области, за ними сочно-зеленые поля и стены лесопосадок Тамбовщины, широкие воронежские степи и, наконец, знойные просторы Нижнего Поволжья.
Ещё лучше на самолете – всего каких-то полтора часа пути, и мы уже вдыхаем жгучий воздух юга России. Это вам не какое-нибудь Подмосковье, где лето только-только началось, здесь земля такая жаркая, а солнца настолько много, что вся трава уже выгорела. Безусловно, стоит отметить, что тут всё лето такое, но жара не изматывает как в Москве – сказывается низкая влажность.
Береславка находится в пятидесяти километрах от города-героя на берегу Волго-Донского канала. Бывшее когда-то крупным сельскохозяйственным центром, село ныне подзапустело, здание совхоза, одного из лучших в Советском Союзе, заросло сорными деревцами и растеряло оконные стёкла, а бюст Ильича в лучах заката смотрится совсем сюрреалистично – будто обнаруживаешь следы забытой цивилизации.
Ночь на юге даже в июне, самом светлом месяце, наваливается быстро: золотистый закат, едва отблистав, переходит в густые иссиня-лиловые сумерки, на небе первыми появляются бриллиантовая Вега и гранатовый Арктур, глядишь, а уже и весь небосвод усыпан россыпями алмазной пыли. Млечный путь зажигается, словно, ртутная лампа: сначала, еле заметный для глаза, робко перемигивается, потом загорается вполсилы, а уже минут через десять сияет во всём своём великолепии.
По правую сторону от млечного пути расположено одно из моих любимых летних созвездий – созвездие Змееносца. Не броское, но обширное, не богатое на знаковые дип-скай объекты, но обильное на не столь популярные, но ничуть не менее интересные туманные пятнышки. Тут и прекрасная парочка жемчужин М10 и М12, и пылевые туманности на юге, и даже крупная галактика.
Рассеянное скопление IC 4665, лежащее неподалеку β и γ Змееносца я открыл в пору своей юности независимо от Каролины Гершель, правда, спустя двести десять лет после неё. В виду этого сей туманный объект мне дорог совершенно особой любовью, равно как несколько других, тоже нечаянно обнаруженных. Ведь отыскать на небе в небольшой телескоп далекую галактику или рассеянное скопление приятно, но приятно вдвойне, если открываешь нечто незапланированное. В такие моменты ощущаешь себя на месте Шарля Мессье, хотя, конечно, сомневаюсь, чтобы он испытывал большой восторг при их обнаружении – всё-таки он был ловцом комет, а они – досадными недоразумениями, кометами не являющимися.
Скопление IC 4665 полюбилось мне и потому, что оно было первым из каталога NGC в списке моих достижений. Тогда, в четырнадцать лет я считал, что объекты из каталога Дрейера удостаивают внимания лишь особо продвинутых любителей астрономии, поэтому даже это яркое рассеянное скопление влило в меня массу оптимизма относительно моих возможностей и возможностей моего тогдашнего 60-мм очкового рефрактора. Как выяснилось позже, IC 4665 имеет интегральный блеск около 4,5m и, в принципе, может быть замечено очень ясными ночами как мерцающее призрачное пятнышко чуть левее и выше β Змееносца.
Скопление состоит из пары десятков жгучих бело-голубых звездочек примерно одинаковой звёздной величины, расположенных в форме креста. К слову сказать, этот объект в отличие от своих сородичей расположен довольно далеко от галактической плоскости, а возраст скопления весьма мал – он составляет около 50 млн лет, то есть того же порядка, что и столкновение Земли с гигантским метеоритом, повлекшим за собой, по одной из гипотез, вымирание динозавров в результате глобального похолодания. Интересно как получается – насколько изменился вид небосвода даже в таком коротком (в сравнении со всей историей планеты) временном интервале. Одни туманные объекты пропали другие, наоборот, зажглись. Кто знает, насколько красивым могло быть наше земное небо многие миллионы лет назад, какие самые яркие звезды украшали ночную твердь, какие туманности и галактики, быть может, освещали небосвод… Ведь за 50 миллионов лет могло довольно ощутимо поменяться и расположение нашей галактики относительно своих соседок.
Примерно в трех градусах восточнее IC 4665 расположился еще один весьма интересный объект, правда, не вполне «туманный». Это ближайшая к Солнцу звезда северного полушария – Летящая звезда Барнарда. Побывать в южных широтах, чтобы полюбоваться Альфой Центавра – предприятие весьма затратное, а вот для того, чтобы увидеть звезду Барнарда, необходим лишь небольшой телескоп да подробная карта данного участка неба.
Какие ассоциации вызывает у меня эта красная звёздочка почти десятой звёздной величины? Ну, наверное, мысли о том, насколько разнообразен мир небесных светил, коль встречаются такие малютки, излучающие света в тысячи раз меньше нашего, в общем-то, скромного Солнышка. Оно же с расстояния Летящей звезды в 6 световых лет смотрелось бы как яркая звезда наподобие Капеллы. Жаль только, что в пределах нескольких градусов от звезды Барнарда нет светил такой яркости, чтобы наглядно прочувствовать это различие.
Однако звезда Барнарда знаменита не только этим. Оценки возраста этой звезды, предпринятые учеными, называют цифру около 10 миллиардов лет, а ведь это почти равняется возрасту нашей галактики! Так вот, наблюдая эту тусклую красную звёздочку, мы смотрим на объект такой древности, что захватывает дух.
Все мы знаем, что Летящая звезда получила свое название за стремительное собственное движение, максимальное из всех звёзд на небе. Примерно за 160 лет она проходит 30 минут дуги – поперечник лунного диска, а проведя точные зарисовки с интервалом, скажем, лет в десять, можно обнаружить это смещение самостоятельно. Последняя моя зарисовка звезды Барнарда относится как раз к 1995 году, значит в следующем году, спустя целых три пятилетки можно попытаться зарисовать ее положение и убедиться в подвижности «сферы неподвижных звезд». Ну, во всяком случае, я на это надеюсь.
Наверняка многим любителям, увлекающимся астрономией с конца восьмидесятых – начала девяностых был известен факт наличия у звезды Барнарда нескольких планет, а также упоминание в ряде научно-популярных книг звездолета «Дедал». Проект этого ядерного звездолета был выполнен английскими учеными и предполагал весьма быструю доставку зонда (в течение пятидесяти лет) к звезде Барнарда. Помню, с каким упоением перечитывались главы о том, что еще при нашей жизни мы можем увидеть красочные снимки планет за пределами Солнечной системы. Позже выяснилось, что планет у Летящей звезды нет, во всяком случае, тех, что были ранее «обнаружены», что постройка «Дедала» потребует интеграции всех человеческих и природных ресурсов, и человечество быстро «забыло» и о звезде-соседке, и о звездолёте.
Однако не звезда Барнарда является главной достопримечательностью Змееносца – небесного отражения бога Асклепия, помещенного на хрустальный купол на пике своей карьеры – великий врачеватель пришел к мысли о воскрешении мертвых. За что и был наказан: сначала молнией от Зевса, а потом и ссылкой на небосвод.
Созвездие Змееносца нельзя представить себе без Змеи – настолько органично смотрятся эти созвездия на небесной сфере. Стоит ли упоминать о том, что Змея вообще созвездие уникальное, состоящее из двух не соединенных друг с другом частей? Мне сложно сказать, какая из достопримечательностей Змееносца интереснее или «главнее», все они очень и очень интересны, а разнообразны настолько, что никто не останется без подарка: ни созерцатель туманных объектов, ни «переменщик», ни наблюдатель планет.
К слову о планетах. Многие, даже не связанные с астрономией люди слышали, что созвездий, по которым движется Солнце, Луна и планеты, и называемых зодиакальными на самом деле не двенадцать, как принято считать в астрологии, а тринадцать. Тринадцатым, незаслуженно обделённым оказался наш сегодняшний герой – товарищ Асклепий, в созвездии которого Солнце проводит в три раза больше времени, чем в предшествующем ему созвездии Скорпиона. А именно в виду того, что в созвездии Змееносца лежит существенный «кусок» эклиптики, оно часто служит пристанищем для Луны, планет и астероидов.
В списке почетных достопримечательностей Змееносца – последняя зафиксированная человеком вспышка сверхновой звезды в Галактике. Как известно, это произошло в 1604 году, звезда достигла блеска –3m, а наиболее подробное её описание составил Иоганн Кеплер, в честь которого звезда и получила свое имя.
Мои каникулы в Береславке обычно не продолжаются больше недели, поэтому о том, чтобы взять туда 16-см трубу обычно речи не идет, и я довольствуюсь своим походным 70-мм ахроматом SkyWatcher, а иногда, когда совсем лень, биноклем 20×60. Большего и не надо, ведь небо в Береславке такое тёмное, что многие туманные объекты видны невооружённым глазом.
Иногда приятно удивляешься тому, каким чёрным и каким звёздным, оказывается, может быть небо. В Береславке звезды такие жирные и висят так низко, что можно дотронуться рукой, млечный путь спадает двумя белесыми потоками вниз, а южные созвездия приподнялись над горизонтом, обнажив дюжины новых дип-скай объектов.
Что же касается Змееносца, то можно со всей ответственностью заявить, что у этого небесного жителя грязные ноги, которыми он мутит искрящуюся молочную реку. Возле южной границы созвездия, на границе с созвездиями Скорпиона и Стрельца располагается мощный комплекс протяженных пылевых туманностей, в астрономическом простонародье называемый «Чёрным Конем» или «Тёмной Лошадкой» – кому как нравится. Когда село уснёт, и не останется ни единого горящего фонаря на улице, тёмный конский силуэт проглядывается глазом, а в бинокль вообще представляет собой сказочное зрелище. Данный пылевой комплекс состоит из ряда темных туманностей (среди которых известные «Змея», «Мундштук» и «Чубук курительной трубки»), основную работу по систематизации которых осуществил не кто иной, как Эдвард Барнард – первооткрыватель Летящей звезды.
Внутри этого пылевого комплекса, на бедном звездами фоне лежит замечательная планетарная туманность NGC 6369. Она не часто привлекает внимание любителей астрономии. Это неудивительно, ведь все внимание, как правило, уделяется таким прекрасным объектам, как «Кольцо» в Лире и «Гантель» в Лисичке.
Туманность NGC 6369, прозванная за свой невысокий блеск «Маленьким привидением» может быть обнаружена в инструменты от 10 см в поперечнике рядом с тёмным пылевым облаком B77 и пылевой туманностью B72 («Змея») как опалесцирующее овальное сияние. Для того чтобы различить кольцевую форму туманности, потребуется телескоп диаметром не менее 150, а для новичка – 200 мм.
Туманность лежит в сильно запыленном районе млечного пути, поэтому предпринятые попытки определения расстояния до нее сильно разнятся по результату, предсказывая значения от 2 до 5 тысяч световых лет. На снимках, полученных при помощи крупных телескопов, (и, в частности, космического телескопа «Хаббл») заметна сложная структура объекта, смещённость центральной звездочки относительно центра туманности и красноватый цвет внешних слоев кольца, за что NGC 6369 получила еще одно название название – «Призрак Марса». Центральная звезда – белый карлик типа звезд Вольфа-Райе температурой 70 000 К – недоступен для любительского наблюдения, поскольку имеет блеск около 16m.
Исключительное всё-таки наслаждение – лежать летней полночью на раскладушке и с биноклем в руках бродить по звёздному небу, вглядываясь в россыпи разноцветных самоцветов скоплений, пересыпанных алмазной пылью млечного пути, отмечая жемчужины шаровичков; туманности же – словно кусочки небесной ваты, застрявшие меж иголочек звёзд. Нет-нет, да и чиркнет в поле зрения метеор. Где-то далеко залает и умолкнет собака, где-то рядом еле слышно прошелестит летучая мышь. А небо такое огромное, что ведёшь биноклем, пролистывая тысячи звезд, а оно все не кончается…
Созвездие Змееносца как Греция – в нем «всё есть». Мы уже упомянули необычные звезды, зодиак, шаровые и рассеянные скопления, млечный путь, самые разнообразные туманности, но все же чего-то не хватает. Правильно – галактик – и они есть!
Самой яркой и доступной для наблюдения галактикой является NGC 6384 – спираль с перемычкой. Она достаточно сложна для моего 150-мм инструмента в условиях моей дачи, возможно, что в Волгоградской области она выглядела бы поинтереснее, но известные проблемы с транспортировкой астрономического оборудования заставляют меня оказаться от сего мероприятия. Я не очень люблю говорить обезличенно о туманных объектах: «либо хорошо, либо ничего», поэтому оставлю эту галактику «в стороне», для спортивной фиксации и перейду к другой, на мой взгляд, более интересной.
Галактика NGC 6240 не является простой целью: блеск ее равен 13,0m, а размеры – 2’×1’. По моим предположениям, чтобы хоть с небольшой степенью комфорта ее различить, потребуется телескоп от 250-мм в диаметре. В каталогах этот объект удостаивается только исключительных эпитетов: «ультраяркая в ИК», «крайне пекулярная», – можем мы прочитать в статьях. А дело тут вот в чем.
NGC 6240 – есть результат столкновения двух меньших галактик. При таких взаимодействиях столкновений звёзд не происходит, ведь галактики, по сути, состоят из пустоты, а звезды занимают в них пренебрежимо малую часть объема. В данном случае перед нами довольно сложная и возмущённая структура, на снимках которой при помощи крупных телескопов отчётливо различимы два ядра и многочисленные петли, вытянутые приливными силами.
Помимо этого, профессиональный интерес у ученых вызывает тот факт, что галактика NGC 6240 излучает крайне много энергии в инфракрасном диапазоне. Светимость этой галактики в указанном спектральном интервале составляет свыше 1012 солнечных! Пока нет чёткого понимания механизма столь мощного теплового свечения объекта. Ряд ученых пытаются возложить всю ответственность на сверхмассивную чёрную дыру в центре, другие объясняют этот факт наличием большого количества межзвёздной пыли и интенсивными процессами звёздообразования. Наконец, третья группа учёных склоняется к тому, что имеют места оба этих процесса. Возможно через несколько лет, когда значительная часть туманных объектов, доступных моему 160-мм другу окажется в списке пройденных, а я поселюсь где-нибудь южнее Московской области и разживусь новым 300-мм телескопом, галактика NGC 6240 станет одной из первых в моей программе наблюдений.
