Любители астрономии – если посмотреть со стороны – весьма странные люди. Особенно – так называемые визуальщики. А из них – особенно те, кто наблюдает крайне далекие от среднего обывателя материи – туманности и галактики всякие. Какой, спрашивается, смысл в том, чтобы вылавливать еле видимые пятнышки, ускользающие, словно вода сквозь пальцы, и не оставляющие ничего кроме воспоминаний? А каков резон приобретать все более мощные телескопы – чтобы одни пятнышки сменить на другие, более сложные, но все такие же неуловимые и ускользающие?
Я нахожу, что есть нечто общее между любительской астрономией и обычной русской рыбалкой, где зачастую важен не сам результат, но чувство растворения в спокойствии окружающего пейзажа. Мне по долгу службы приходилось жить в разных русских городах, принимая участие в проектах разного рода, связанных с химическим производством, поэтому скажу – очень уж мне близки по духу русские города, расположенные в средней полосе меж русел великих рек.
Это вам не какое-нибудь загазованное и забитое под завязку Подмосковье, это и не угрюмые просторы русского севера, где до ближайшей души ехать многие десятки километров, это квинтэссенция русского бытия. Бывает, что прогуливаясь по городу, окажешься на вершине косогора, и перед тобой распахнется прекрасный вид сначала на многоэтажки, потом на маковки церквушек, затем на равнину, усеянную деревеньками, зубчатую кайму леса где-то у горизонта да извилистую ленту реки, уже воспетую до тебя классиками русской литературы. А воздух вокруг такой свежий-свежий, что хочется взмахнуть крыльями и броситься в полет с этого косогора.
Небо вокруг этих городов девственно чистое, не испорченное ядовитой засветкой; стоит выехать на несколько километров за городскую черту, и можно любоваться россыпями бриллиантов на антрацитово бархатном фоне – это ли не кайф?
Есть такие объекты, а среди них превеликое количество крайне интересных, которые требуют не порядочной мощности телескопа, а образцовой прозрачности неба. Всем нам твердо следует понимать, что зачастую не звездная величина, указанная в каталоге, является лимитирующим фактором наблюдения того или иного объекта. Предельная звездная величина телескопа на то и «звездная», что обозначает, какую максимально слабую звезду мы способны разглядеть в этот инструмент. В отличие от звезд, свет галактик и туманностей приходит не из точки, а размазывается иногда по довольно значительной площади. Чем больше эта площадь, другими словами, чем больше размер объекта, тем меньше его поверхностная яркость, и зачастую может сложиться такая ситуация, что поверхностная яркость объекта станет близка к поверхностной яркости неба – тогда мы просто-напросто не сумеем различить его из-за отсутствия контраста.
В бедном на звезды и совсем каком-то невыразительном созвездии Жирафа есть множество интересных галактик. Часть из них хорошо знакома любителям астрономии, и, собственно, является основной причиной, по которой мы вообще знаем о существовании этого созвездия, самая яркая звезда которого имеет блеск 4,03m. Однако есть другие галактики, названия которых не на слуху, но являющиеся не менее любопытными объектами.
Скажите, вам нравится Спираль Треугольника? Цевочное колесо? M74? Если да, то у этого ряда крупных спиральных галактик, развернутых к нам плашмя (ну или практически плашмя) и обладающих очень низкой поверхностной яркостью есть достойное продолжение – это галактика IC 342 в созвездии Жирафа.
При блеске 9m и угловом поперечнике 21’ она является одной из самых визуально крупных галактик на небе, чуть-чуть превосходя даже M101. Кажется странным, что галактика не была включена в каталог Мессье, еще более странным кажется факт того, что IC 342 не обнаружил и Гершель, а объект впервые появляется на страницах первого добавочного каталога Дрейера в 1895 году, обнаруженный стараниями британского астронома-кометоискателя Уильяма Фредерика Деннинга. Он обнаружил яркую сердцевину объекта, окруженную диффузным сиянием без признаков структуры; спиральная же природа «туманности» раскрылась только на фотографиях, сделанных в 1934 г. Эдвином Хабблом и Милтоном Хьюмасоном в обсерватории Маунт-Вилсон.
Причина неуловимости этой галактики становится ясна при взгляде на карту звездного неба – она располагается совсем рядом с плоскостью Млечного Пути, а стало быть – в области, богатой поглощающей свет межзвездной материей, да и самими звездами, что в нашем случае тоже не очень хорошо, поскольку заниматься поиском слабого объекта на насыщенном звездами фоне куда как сложнее.
Последние исследования показали, что межзвездное вещество Млечного Пути «съедает» две с половиной звездных величины IC 342, а это означает, что сию галактику мы видим в десять раз слабее, нежели она есть на самом деле. Окажись облака пыли чуть в стороне, и безвестная IC 342 превратилась бы в один из красивейших объектов северного неба, а с блеском 6,5m она бы легко соперничала со Спиралью в Треугольнике, и неизвестно еще, какая из галактик забрала бы приз любительских симпатий.
Эта галактика – далеко не единственный пример этакой космической несправедливости. Много интересных объектов и вовсе скрыто от нас межзвездными облаками, другие теряются в свете ярких звезд, третьи излучают свет в каком-нибудь совершенно неприемлемом для человеческого глаза диапазоне, и с этим бороться мы совершенно бессильны. Однако все это не вовсе не заглушает то чувство обиды, с которым можно столкнуться в самом начале поисков этой галактики.
Как бы то ни было, отыскать IC 342 не составляет большого труда – главное знать, что искать. Искать следует туманную звездочку 10m – не что иное, как компактное (как и у всех галактик типа Sc) ядро галактики. В телескопы от 150-мм весьма эффектно выглядит цепочка четырех или пяти звездочек 12m, протянувшихся рядом с ним. Куда сложнее выделить на звездном фоне аморфное сияние спиральных ветвей галактики поперечником в две трети лунного диска. Для этого и потребуется ясное и очень прозрачное небо, апертура же телескопа в данном случае не будет иметь принципиального значения.
Не могу сказать, что даже в лучшие по качеству атмосферы мгновенья, я в какой либо мере сумел различить контуры рукавов этой спирали, но глядя на яркий кокон центрального утолщения и ловя боковым зрением окружающее его смутное свечение, водоворот рисовался у меня в воображении весьма отчетливо.
Большой угловой поперечник IC 342 обусловлен ее близким расположением. Какое то время даже считалось, что она принадлежит Местной группе, однако, это сделанное Хабблом предположение не подтвердилось. Находясь на расстоянии 10,8 млн световых лет галактика IC 342 является ближайшей (или одной из самых близких) галактикой за пределами Местной группы. Я поставил скобки в предыдущем предложении поскольку определение точного расстояния даже до ближайших галактик является вещью весьма нетривиальной. Даже современные авторы – кто во что горазд – приводят значения удаленности этой галактики от 7 до 14 млн. световых лет.
При взгляде на фотографию можно заметить, что структура IC 342 не является идеальной спиралью. На фотографиях различима короткая перемычка, от которой берут начало две клочковаты спиральные ветви; по классификации Вокулера галактика имеет тип SAB(rs)cd. В спиральных ветвях протекают процессы активного звездообразования, что, в общем, является типичным для спиральных галактик. Крупнейшие же звездные фабрики – ассоциации молодых раскаленных сверхгигантов и окружающие их огромные H II регионы могут быть запечатлены методами любительской астрофотографии – галактика является благодарным объектом для этой цели.
Как и большинство известных галактик, галактика IC 342 не одинока, а состоит в небольшой группе под условным обозначением IC 342/Maffei, включающей в себя несколько галактик, группирующихся вокруг двух главных членов – уже известной нам IC 342 и эллиптической галактики Maffei 1, открытой лишь в 1968 г. итальянским астрономом Паоло Маффеи.
Маффеи пытался обнаружить новые очаги звездообразования – диффузные туманности и звезды типа Т Тельца, но вместо этого зафиксировал на фотопластинках инфракрасное излучение двух близко расположенных неизвестных галактик: эллиптической и спиральной, которым были присвоены названия Maffei 1 и Maffei 2 соответственно.
Дальнейшее изучение показало, что обе галактики расположены близко, практически на границе Местной группы, но настолько сильно экранированы пылевой завесой Млечного Пути, что оставались незамеченными до последней трети двадцатого века. Если IC 342 лежит в 10° от галактического экватора и ее блеск ослаблен в 10 раз, то что уж говорить о Maffei 1, которая расположена менее, чем в градусе от экватора, совсем рядом с комплексом газопылевых туманностей «Сердце и Душа». Ее свет ослаблен на 4,7m – в семьдесят раз! Более того, ее видимые размеры 3,4′ x 1,7′ тоже занижены. Неудивительно, что долгое время обе галактики считались чем-то вроде эмиссионных туманностей, скрываясь в тени своих знаменитых соседей на границе созвездий Персея и Кассиопеи.
Исследования, проведенные в инфракрасном диапазоне, показали, что видимая длина большой оси Maffei 1 составляет не менее 23′ – трех четвертей лунного диска. Определение расстояния до галактики было серьезно осложнено экстинкцией, тем не менее, сейчас достаточно уверенно говорится о том, что оно составляет 10 млн. световых лет, говоря нам о том, что на самом деле она является гигантской галактикой, сравнимой по размерам и светимости с нашей.
Если попытаться мысленно сбросить пылевой занавес, то мы увидим, без преувеличения, самую прекрасную эллиптическую галактику на всем небосводе. С блеском 6,5m она будет смотреться не менее эффектно, чем знаменитая Центавр А. Согласитесь, кто бы мог подумать? Так что тучи космические зачастую доставляют куда больше разочарования, нежели тучи земные.
Сходства с Центавр А добавляет и тот факт, что согласно относительно свежим данным Maffei 1 является, скорее, не эллиптической, а линзообразной галактикой. Впрочем, принять какую-то единую точку зрения в этом вопросе по известной причине сложно.
Галактика состоит, в основном, из старых звезд, часть из которых входит в состав многих сотен шаровых скоплений. При всем этом звездообразование в галактике не остановилось полностью, а большей частью протекает в компактной области размером всего в несколько парсек внутри ее ядра.
Соседняя галактика Maffei 2 является спиральной и располагается совсем рядом – как на небе, так и в пространстве – с Maffei 1. Ей, а точнее, нам, тоже не повезло: пылевой диск Млечного Пути затмевает не менее 99% света этой галактики. Равно как и Maffei 1, она была обнаружена в виде смутного сияния, проявившегося на инфракрасной пластинке, но только более совершенные инструменты, появившиеся в последние десятилетия, позволили определить, что перед нами – пересеченная спиральная галактика. Весьма сложная, искаженная приливными взаимодействиями, форма, особенно заметна на изображениях, полученных инфракрасным телескопом Spitzer. К слову будет отметить, что во многом именно благодаря открытию галактик семейства Maffei инфракрасная астрономия получила мощный толчок к дальнейшему развитию.
Какое-то время считалось, что IC 342, равно как и галактики Maffei принадлежат нашей Местной группе, но впоследствии выяснилось, что гравитационное взаимодействие между ними и галактиками Местной группы невелико. Что, впрочем, не исключает гипотезы о том, что когда-то ранее подгруппа IC 342/Maffei входила в состав Местной, но затем была выброшена оттуда какими-то процессами, например, гравитационным взаимодействием с Туманностью Андромеды.
Что касается других членов группы IC 342/Maffei, то к настоящему времени можно говорить о двух десятках кандидатов, половина из которых группируется возле IC 342, а другая – возле галактик Maffei. Для рядового любителя астрономии они, увы, не представляют никакой ценности, а большая часть их была открыта лишь в последние три десятилетия.
Ряд любителей сообщает, что для поиска Maffei 1 достаточно 300 или даже 250-мм телескопа и идеально прозрачного неба – я не берусь подтвердить или опровергнуть эти данные, поскольку до настоящего момента и не пытался обнаружить эти заманчивые, но такие труднодоступные галактики. Очень уж не хочется испытать разочарование от неудачных поисков, ведь для того, чтобы различить их слабое сияние, думаю, придется затащить свой 300-мм добсон куда-нибудь в предгорья Эльбруса или раствориться в глухой калмыцкой ночи.
Я совершенно четко знаю, что потребуется недюжинная выдержка, чтобы не соскользнуть на близлежащие россыпи скоплений и завитки туманностей. А еще я знаю, о чем буду думать в первые секунды после того как в поле зрения, окруженное десятками звездочек млечного пути забрезжит туманное пятнышко нашей соседки. Я представлю ее так, как бы она выглядела, не окажись между нами всех этих пылевых туч – огромной, с более яркой сердцевиной, чем-то, пожалуй, напоминающую шаровое скопление. Как будто она одна из красивейших галактик нашего северного неба.
